Два в одном

Весьма странное решение организаторов слушаний, администрации Соснового Бора, – провести одновременно два обсуждения по двум совершенно разным проектам у собравшихся вопросов не вызвало. В зале царила предпраздничная атмосфера – докладчики и выступающие то и дело поздравляли друг друга с Новым годом, рядом с трибуной поставили наряженную ёлку. А если участь, что почти все собравшиеся были сотрудниками атомной станции, слушания чем-то напоминали предновогоднее торжественное собрание трудового коллектива. По данным оргкомитета в них участвовало около 160 человек, продолжалось мероприятие 3 часа.

Участники слушаний в Сосновом Бору 28 декабря 2016 г. Credit: Андрей Ожаровский / Беллона

Директор Ленинградской АЭС Владимир Перегуда привычно расположился в президиуме, выступающие представители «общественности» почти полностью оказались начальниками высшего и среднего звена вверенного ему предприятия. Они докладывали о своей поддержке проектов и, зачастую, использовали время не для обсуждения, а для рассказа о своей деятельности. Так в прениях выступали: Владимир Симонов, начальник цеха хранения ОЯТ, Сергей Ушаков, начальник химического цеха (он не только выступил в качестве представителя общественности, но потом ещё и отвечал на вопросы уже в качестве представителя АЭС), Виктор Скворцов, заместитель главного инженера по строящимся блокам, Константин Кудрявцев, главный инженер станции, Валерий Жемчугов, ещё один заместитель главного инженера.

Эти специалисты и другие сотрудники ЛАЭС, конечно, полностью поддерживали реализацию предложенных проектов. «Собрался полный зал и все друг друга убеждают, как всем всё будет хорошо», – так описал происходящее выступавший последним заместитель директора ЛАЭС по управлению персоналом Олег Карпенко.

Тем не менее, содержанием мероприятия был не только «одобрям-с». Из выступлений докладчиков и ответов на вопросы можно было получить информацию о некоторых особенностях планируемой деятельности, хотя ответы были даны не на все заданные вопросы.

«Переработка» отходов – это не переработка

Первый из объектов, вынесенных на обсуждение, назывался «Комплекс по переработке и хранению РАО. III пусковой комплекс». На основании опубликованной Оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) «Беллона» ранее подробно рассказывала о предложенной деятельности. 

Сергей Клюквин, представитель АО «Атомпроект», на слушаниях 28 декабря 2016 г. Credit: Андрей Ожаровский / Беллона

С основным докладом выступил Сергей Клюквин, представитель АО «Атомпроект». Он сообщил, что образующиеся на Ленинградской АЭС жидкие РАО – «это, в основном, кубовый остаток после упарки дренажных и десорбирующих растворов после дезактивации, а также обмывочная вода. Эти жидкие радиоактивные отходы (ЖРО) имеют средний уровень активности». Напомним, что по данным ОВОС на ЛАЭС ежегодно образуется около тысячи тонн жидких радиоактивных отходов, на начало 2012 года было накоплено 9210 кубометров, а к 2040 году ожидается наработка почти 29 тысяч кубометров отходов.

Сергей Клюквин пояснил, что ранее на Ленинградской АЭС применялся «экстенсивный метод обращения с жидкими радиоактивными отходами, то есть обеспечивалось контролируемое хранение в специальных ёмкостях». Но накопление больших объёмов ЖРО «может привести к нарушению режима эксплуатации ЛАЭС». «Для предотвращения такой ситуации предусмотрена переработка ЖРО по малоотходной технологии», – сообщил он.

Константин Терехов, заместитель главного инженера по радиационной защите ЛАЭС, на слушаниях 28 декабря 2016 г. Credit: Андрей Ожаровский / Беллона

Подробнее о технологии рассказал заместитель главного инженера по радиационной защите Константин Терехов. «Современные методы переработки ЖРО, внедряемые на комплексе переработки отходов ЛАЭС, позволят уменьшить количество накопленных РАО и перевести их в твёрдую форму – более безопасную для хранения и удовлетворяющую критериям приемлемости», – сообщил он. Важно отметить, что в результате «переработки» уменьшения количества опасных радионуклидов не происходит, и перевод отходов в твёрдую форму на данном комплексе не предусмотрен. Направление получаемых отходов на установку цементирования, как стало понятно в ходе слушаний, планируется в отдалённом будущем.

По сообщению Терехова, предложенная технология позволяет почти полностью выделить из имеющихся ЖРО радионуклиды кобальта и цезия. «На выходе установки получаются: упаковки нерадиоактивных сухих солей, пригодные для размещения в хранилищах ангарного типа; радиоактивные осадки (2-5% от объёма исходных ЖРО), направляемые на хранение и переработку совместно с гетерогенными ЖРО; конденсат, направляемый в технологический процесс», – сообщил Константин Терехов.

Схема «переработки» ЖРО. Шламы – вторичные РАО предполагается смешивать с гетерогенными ЖРО. Credit: Презентация на слушаниях

Важно понять, что же в конечном итоге предполагается делать с образующимися в результате «переработки» вторичными РАО, которые разработчики называли по-разному: «радиоактивные осадки» или «шламы». К сожалению, в ОВОС не указан ни их состав, химическая форма, активность, ни их судьба, но именно в этих отходах будет сконцентрировано более 99,9% накопленных кобальта и цезия активностью примерно 60*10¹² Бк. Период полураспада кобальта-60 составляет около 5 лет, цезия-137 – около 30 лет. Оба радионуклида при распаде испускают как бета, так и гамма излучение.

Отвечая на вопрос представителя «Беллоны» о судьбе вторичных отходов Сергей Ушаков, начальник химического цеха ЛАЭС, сказал: «Никакого отдельного обращения с данным видом отходов не предусмотрено – они поступают в хранилища гетерогенных РАО». То есть предлагается сначала, прилагая немалые усилия, выделить из ЖРО, сконцентрировать радионуклиды кобальта и цезия, а потом смешать их с другими отходами иного изотопного состава. На слушаниях возможности предметного обсуждения конкретных вопросов предусмотрено не было, поэтому приходится только догадываться о причинах такого решения. Возможно, одна из них состоит в том, что при концентрации 99,9% опасных радионуклидов в 2-5% от объёма исходных среднеактивных РАО образуются высокоактивные РАО, а обращение с ними требует более осторожного и дорогостоящего подхода. Поэтому их и решили смешать с уже имеющимися и хранящимися на АЭС гетерогенными, то есть находящимися как в твёрдой, так и в жидкой фазе РАО.

Credit: Презентация на слушаниях

Собственно, никакой «переработки» РАО по сути не предложено – сначала опасные радионуклиды выделят из жидких РАО, потом их смешают с другими отходами, и всё это называется «малоотходная технология». По утверждению Сергея Ушакова вторичные отходы также будут относиться к среднеактивным, их химическая форма – комплекс натрий-кобальт и ионо-селективный сорбент цезия. «Их будут смешивать с гетерогенными РАО и направлять на установку цементирования», – сказал он. Сергей Ушаков сообщил, что к 2040 году из 28 800 куб м ЖРО будет выделено 1445 куб м вторичных РАО, массой 1773 тонны. Можно подсчитать, что удельная активность этих отходов будет составлять более 30 МБк/кг. Однако, несмотря на то, что в результате «переработки» удельная активность отходов возрастёт примерно в 17 раз, пропорционально сокращению объёма отходов, эти новые отходы будут относиться к среднеактивным, в соответствии с критериями классификации РАО, утвержденными постановлением Правительства от 19 октября 2012 г. № 1069. (ЖРО, в том числе пульпы, шламы, содержащие бета-излучающие радионуклиды (за исключением трития) удельной активностью от 10⁶ до 10¹⁰ Бк/кг относят к среднеактивным отходом пятого класса).

Виктор Спичев, главный специалист АО «Атомпроект», на слушаниях 28 декабря 2016 г. Credit: Андрей Ожаровский / Беллона

Сергей Ушаков заявил, что ЛАЭС не рассматривает эти новые отходы как вторичные РАО. «Эти отходы уже получены, мы их только перерабатываем», – сказал он. По его словам, за «переработку» отходов, образовавшихся до июля 2011 года [вступление в силу ФЗ-190 о радиоактивных отходах] должны платить «федералы» [федеральный бюджет], расходы по обращению с отходами, нарабатываемыми после июля 2011 года должен нести концерн «Росэнергоатом». Стоимость «переработки» кубометра отходов на обсуждаемой установке Сергей Ушаков не назвал. Не ответил на повторно заданный представителем «Беллоны» вопрос о стоимости «переработки» и Евгений Боров, заместитель директора ЛАЭС по капитальному строительству. «Это не те вопросы, которые нужно обсуждать в этой аудитории!» – заявил он. Очевидно, основное бремя расходов по обращению с РАО атомщики хотят переложить на плечи «федералов», поэтому они не желают обсуждать затраты на обращение с ними и намерены считать вторичные отходы, которые будут получаться в результате «переработки», образовавшимися до июля 2011 года.

Ускорить вывоз ОЯТ с берегов Балтики

Другой обсуждаемый на этих слушаниях объект, отделение приёма и отправки транспортных упаковочных комплектов, предназначен для ускорения вывоза с ЛАЭС другого вида отходов, отработавшего ядерного топлива (ОЯТ). Об этом рассказал главный специалист АО «Атомпроект» Виктор Спичев: «Проектируемый объект является логистическим центром и предназначен для ускорения цикла отправки эшелонов, загрузки контейнеров с отработавшим ядерным топливом в эшелон, отправки эшелона с отработавшим топливом с ЛАЭС».

Игорь Ложников, заместитель главного инженера по безопасности и надежности ЛАЭС, на слушаниях 28 декабря 2016 г. Credit: Андрей Ожаровский / Беллона

Игорь Ложников, заместитель главного инженера по безопасности и надежности ЛАЭС, сообщил, что политикой государственной корпорации «Росатом» является преодоление негативных последствий деятельности по использованию атомной энергии. «При реализации этой политики одним из основных вопросов является удаление ОЯТ с европейской части страны», – сказал он. По его словам предлагаемый к сооружению объект позволит принимать одновременно два эшелона с порожними контейнерами, обслуживать до девяти эшелонов в год и обеспечить ускоренный вывоз отработавшего ядерного топлива.

Он рассказал, что с 2011 года на ЛАЭС происходит перевод ОЯТ на «сухое» хранение – в металло-бетонных контейнерах (МБК). Игорь Ложников утверждает, что на ЛАЭС обеспечено безопасное «сухое» хранение контейнеров с ОЯТ. «Контейнер оборудован многослойной биологической защитой (особый, прочный сверхтяжелый бетон, сталь), контейнер имеет три барьера безопасности на разъемных соединениях: две крышки; герметизирующий лист под сварку» – сообщил он.

«Сухое» хранение ОЯТ на ЛАЭС в металло-бетонных контейнерах. Credit: Презентация на слушаниях

Осталось не ясным, почему в таком случае понадобилось перевозить контейнеры с ОЯТ за несколько тысяч километров, на Горно-химический комбинат в Красноярский край. «Сухое» хранение ОЯТ на площадках АЭС является широко распространённой практикой. Именно такой подход принят в США и у наших соседей – на закрытой Игналинской АЭС в Литве и на украинской Запорожской АЭС.

Оказалось, что не все сотрудники АЭС считают приемлемым и безопасным хранение ОЯТ в контейнерах на промплощадке ЛАЭС. Например, Виктор Скворцов, заместитель главного инженера по строящимся блокам, сообщил, что при накоплении ОЯТ проблема только увеличивается. «Уменьшение количества ОЯТ – повышение безопасности станции и Соснового Бора!» – сказал он. То, что ОЯТ никуда не исчезает, а просто перевозится в другой регион России, где, по этой логике, при накоплении ОЯТ должна снижаться безопасность, собравшихся не беспокоило. Валерий Жемчугов, заместитель главного инженера, сказал: «Отложенное решение – тоже плохо. Тогда будем вынуждены остановить энергоблоки и оставить нашим детям решение задач. Отправка ОЯТ ускоренными темпами из нашего города – это хорошо. Противиться этому – безумие!»

Погрузка транспортного упаковочного контейнера с ОЯТ для отправки в Красноярский край. Credit: Презентация на слушаниях

По мнению собравшихся жители Красноярского края не должны противиться ускоренному завозу ОЯТ из Ленинградской области. Игорь Ложников, заместитель главного инженера так объяснил своё понимание ситуации: «Железногорск – это ЗАТО. Работы там не так много, как у нас. [Горно-химический] комбинат зарабатывает солидные деньги на приёме ОЯТ. Это рабочие места, налоги, социалка. Я со многими людьми там встречался – никто не был против».

Повышение информационной мощи атомщиков

В завершении слушаний директор ЛАЭС Владимир Перегуда сообщил о планах создания в Сосновом Бору полномасштабного информационного центра ЛАЭС. «Это увеличит нашу информационную мощь», – заявил он.

Владимир Перегуда, директор Ленинградской АЭС, на слушаниях 28 декабря 2016 г. Credit: Андрей Ожаровский / Беллона

Прошедшие слушания продемонстрировали, что имеющейся «информационной мощи» у атомщиков в Сосновом Бору вполне достаточно. Сотрудники АЭС готовы собираться в больших количествах и одобрять деятельность предприятия-работодателя даже в предпраздничные дни. Общественные слушания в такой ситуации представляют собой смесь ритуала и производственного совещания, но, с формальной точки зрения, это соответствует требованиям действующего законодательства.

Следующие общественные слушания в Сосновом бору состоятся 28 января, они будут посвящены строящимся первым двум энергоблокам второй Ленинградской АЭС (ЛАЭС-2).