1 сентября 2000 года правительства России и США подписали соглашение об утилизации 68 тонн оружейного плутония (по 34 тонны с каждой стороны), заявленного как плутоний, не являющийся более необходимым для целей обороны. Стоимость российской части программы составляет около 2,1 миллиарда долларов, однако средств на ее реализацию пока нет ни в России, ни на Западе. Несмотря на это, правительство РФ недавно внесло в ГосДуму законопроект, регламентирующий уничтожение плутония.

Законопроект повторяет главную ошибку межправительственного соглашения — сжигание плутония в виде смешанного уран-плутониевого оксидного топлива (МОКС) в российских реакторах, в основном, в реакторах типа ВВЭР-1000, спроектированных для принципиально других видов топлива. В июне 2000 было обнародовано первое независимое исследование по вопросу сжигания МОКС-топлива на российских реакторах типа ВВЭР, в котором утверждалось, что в случае аварии при использовании плутония в этих реакторах загрязнение окружающей среды будет в 2-3 раза выше, нежели с «обычным» урановым топливом.

Иммобилизация и «сжигание»
В соответствие c российско-американским соглашением, 68 тонн оружейного плутония (34 тонны с каждой стороны) должны быть уничтожены преимущественно через «сжигание» так называемого МОКС топлива (уран-плутониевого оксидного топлива для АЭС). Лишь небольшая часть плутония на американской стороне должна быть иммобилизована.

Иммобилизация — процесс, в результате которого плутоний смешивают с жидким стеклом и керамикой, а также высоко радиоактивными отходами. Цель иммобилизации — максимально затруднить обратное извлечение плутония для военных нужд. Добавление радиоактивных отходов предпринимается для того, чтобы создать барьер от возможных хищений иммобилизованного плутония террористами.

Как заметил Михаил Пискунов, сам термин «сжигание оружейного плутония в реакторах» ошибочен. На самом деле в реакторах на быстрых нейтронах, которые сейчас эксплуатируются, оружейный плутоний не сжигается, а наоборот, нарабатывается. Он становится неоружейного качества (однако реакторный плутоний в принципе может быть превращен обратно в оружейный), а количество плутония увеличивается. Почему? Потому что реакторы на быстрых нейтронах для этого и создавались.

Реаторы-размножители (бридеры)
В начале семидесятых годов в СССР уделялось большое внимание использованию реакторов-размножителей, были построены БН-350 в городе Актау (бывший Шевченко) в Казахстане и БН-600 Белоярской АЭС.

Реактор размножитель — ядерный реактор, в котором расход ядерного топлива сопровождается его расширенным воспроизводством. В таких реакторах нейтроны, освобождающиеся в процессе деления ядерного топлива (например, плутоний-239) взаимодействуют с ядрами помещенного в реактор сырьевого материала (например, уран-238), в результате образуется вторичное ядерное топливо (плутоний -239). В реакторах-размножителях типа бридер (breeder) сжигаемое и воспроизводимое топлива представляют собой изотопы одного и того же химического элемента.

Единственным природным ядерным топливом является уран-235, содержание которого в природной примеси изотопов урана составляет всего лишь 0,71%. Другие элементы, например, плутоний сами по себе не могут поддерживать реакцию деления, поэтому реакторы-размножители и конструировались для расширении топливной базы ядерной энергетики.

В марте 2001 года в Берлине рабочая группа Большой Восьмерки по уничтожению плутония впервые открыла свои двери для нескольких экологических активистов, которые получили возможность пообщаться с руководителями группы — заместителем министра по атомной энергии Валентином Ивановым и представителем Государственного департамента США Майклом Гуинном.

«Все, что я видел это безумное желание российских представителей сжигать плутоний в бридерных реакторах и, собственно, строить такие реакторы. Интересно, что при этом не происходит реального уничтожения плутония, но может нарабатываться новый», — сказал Владимир Сливяк, участвовавший во встрече между экологами и рабочей группой Восьмерки. «Американцы лишь произвели впечатление наивных людей, так как демонстрировали полное доверие Минатому», — заявил Владимир Сливяк.

История соглашения
Соглашение между Россией и США подготавливалось в течение 7-8 лет. По информации Владимира Сливяка, все начиналось с того, что США настаивали на полной иммобилизации всего плутония, предназначенного к утилизации, — как российского, так и американского. Минатом предпочитал сжигание МОКС-топлива. Закончилось тем, что 68 тонн оружейного плутония с обеих сторон должны быть уничтожены преимущественно через «сжигание», и лишь небольшая часть плутония в США будет иммобилизована. Владимир Сливяк выразил сожаление по поводу того, что «Минатом убедил США сжигать плутоний, а США не убедили Россию его иммобилизовать».

США полагали, что необходимо уничтожать плутоний обязательно одним и тем же образом. И только непосредственно перед подписанием соглашения стороны отошли от принципа идти одним и тем же путем в обеих странах. Минатому удалось заставить США поверить в то, что в наших странах плутоний разный, и уничтожать его следует разными способами.

В настоящее время велик шанс того, что программа просто будет заморожена. Причина тому в позиции новой администрации Буша и нехватке средств для осуществления программы. Американская часть программы стоит 4,2 млрд. долларов. Российская часть — 2,1 млрд., при этом пока на осуществление программы Россия набрала только порядка 600 млн. долларов.

Если программа будет заморожена, то, по мнению Сливяка, это даже к лучшему. Не стоит передавать плутоний из рук военных Минатому, если преследующий свои интересы Минатом не хочет наладить за этим плутонием надежный контроль.

Планы Минатома и его закрытость
В настоящее время на МОКС-топливе работают ряд реакторных установок во Франции и Германии. До прошлого года с момента запуска в 1973 году действовал реактор БН-350 в Казахстане. В России сборки из МОКС-топлива работают только на двух реакторах. Это реактор БН-600 третьего блока Белоярской АЭС и ВВЭР-1000 второго блока Балаковской АЭС, где на данный момент эксплуатируется порядка 3-4 сборок подобного плана.

Программа развития атомной энергетики бывшего атомного министра Адамова была рассчитана на пуск 30 энергоблоков атомных станций, в большинстве своем реакторов нового поколения типа БРЕСТ-300, использующих МОКС-топливо. Тезис о безопасности этого типа реакторов был поставлен под сомнение в статье академика Николая Пономарева-Степного в журнале «Ядерный контроль».

Как отметил Владимир Кузнецов, опасность МОКС-топлива заключается также и в том, что федеральные нормы и правила безопасности его использования просто отсутствуют. А ведомственная нормативная база Минатома секретна. Кроме того, Минатом контролирует сам себя — часто местные органы Госатомнадзора просто не имеют необходимых приборов, в результате чего происходят выбросы, подобные выбросу 4 тонн радиоактивной парогазосмеси на предприятии ВК-50 в Дмитровограде (Ульяновская область) в 1996 году.

Хранение плутония также вызовет дополнительные трудности. На хранение одного грамма плутония, по американским данным, требуется порядка 5-6 долларов в год. На сегодня в России накоплено порядка 180 тонн плутония.

Реакторы ВВЭР-1000 и стоимость киловатт-часа
Владимир Кузнецов затронул тему утилизации плутония в реакторах ВВЭР-1000, принципиально спроектированных для других видов топлива. «Реакция деления в МОКС-топливе отнесена в сторону более жесткого спектра», — заявил он.

Быстрые нейтроны вызывают сильнейший коррозионный и эрозионный износ самого корпуса, и, следовательно, повышенный выход продуктов коррозии в теплоноситель первого контура. При этом резко ухудшается водно-химический режим, что влечет за собой резкое повышение активности самого теплоносителя. Активность теплоносителя первого контура при существующих неплотностях в парогенераторе способствует тому, что часть радиоактивности попадает в нерадиоактивный второй контур. Соответственно, резко ухудшаются показатели и второго контура. Таким образом, ухудшаются характеристики безопасности самой реакторной установки.

Использование МОКС-топлива по данным Владимира Кузнецова вызывает повышенный выход газообразных продуктов деления, негазообразных элементов, повышение образования йода, трития, актиноидов и т.д.

Повышенный выход радиоактивности МОКС-топлива по сравнению с обычным урановым топливом требует для его транспортировки сооружения специальных контейнеров с более эффективной защитой.

Все это приводит к удорожанию топливного цикла. Стоимость киловатт-часа реактора БН-600 Белоярской АЭС, работающего на МОКС-топливе, по официальным данным на 40-50 процентов дороже, чем на реакторах типа ВВЭР-1000.

По данным Минатома, опубликованным в журнале «Атомная энергия» за февраль 2001 года стоимость обыкновенного уран-оксидного топлива достигает 1300 долларов за 1 кг тяжелого металла. Стоимость же МОКС выше практически в 4,5 раза и достигает 6480 долларов за 1 кг тяжелого металла. Кроме того, в связи с тем, что реакторы ВВЭР сконструированы для принципиально иных видов топлива, их планируется перевести на треть активной зоны. Таким образом весьма вероятно, что ради того, чтобы окупить возросшие затраты, Минатом поднимет цены на электроэнергию примерно на 80% по всей России. По мнению Владимира Кузнецова, любые планы по использованию плутония в реакторах, в том числе первоначально рассчитанных на другое ядерное топливо, в любом случае не будут стоить вложенных средств.

Пятый блок Нововоронежской АЭС
МОКС топливо планируется «сжигать» в пятом блоке Нововоронежской АЭС, использующем реактор типа ВВЭР-1000. Эта информация долгое время отрицалась руководством станции, более того, до 1999 года ими отрицалось вообще существование программы по утилизации плутония.

Загрузка МОКС топлива в этот реактор кажется авантюрой в связи с тем, что, с одной стороны, его конструкция совершенно неприспособленна под МОКС, а с другой, — срок эксплуатации данного реактора уже на исходе. Как заявляет Владимир Кузнецов, пятому блоку осталось функционировать порядка трех лет. На протяжении всего срока эксплуатации Нововоронежский пятый блок являлся одним из самых грязных миллионников на территории России. Из 68 учетных инцидентов, которые произошли на всех атомных станциях России за прошлый год, Нововоронеж занимает лидирующее положение по аварийности среди всех российских атомных станций: там было 14 инцидентов.

Дубина Минатома
С 1949 года официально зарегистрировано 250 аварий на предприятиях ядерно-топливного цикла. За последние восемь лет произошло 39 аварий с выходом радиоактивности в окружающую среду. Какова же логика в действиях Минатома, отстаивающего более затратный и более опасный проект?

По мнению Владимира Кузнецова, Минатом заинтересован в опасном производстве: «этой дубиной проще всего размахивать и доказывать, что у нас все небезопасно и нам нужны для этого деньги. А чем больше денег, тем более мутная вода, а в мутной воде очень хорошо ловить рыбку. Ведь надо помнить, что только шесть из 450 депутатов Государственной Думы имеют доступ к контролю денежных потоков Минатома».

P.S. Международный контекст
Пресс-конференция российских экспертов-экологов состоялась на фоне двух событий, связанных с МОКС-топливом.

На минувшей неделе независимая группа ученых-ядерщиков “Oxford Research Group” направила британскому правительству доклад о вводе в строй принадлежащего BNFL завода по производству МОКС-топлива в Селлафилде (Sellafield Mox Plant – SMP). По мнению ученых, ввод завода в строй откроет путь террористам для создания кустарной атомной бомбы: для изготовления оружия массового уничтожения из украденных таблеток MOКС, террористам потребуется опыта не больше, чем тем, кто сделал взрывное устройство, уничтожившее самолет “Pan Am” в Локкерби, в 1998 году. Предупреждение ученых последовало в тот момент, когда правительство решает вопрос о выдачи лицензии на эксплуатацию SMP. Завод был построен еще в 1996 году, однако до сих пор не введен в строй из-за отсутствия лицензии.

По сообщению программы «Report» немецкого телевидения, сделанному на основании докладов Европарламента, уровень радиоактивного загрязнения на уже существующих перерабатывающих заводах BNFL в Селлафилде в 20 раз превышает нормы, принятые в Германии.

Другим событием минувшей недели стало обнародование результатов референдума в Кариве, префектура Ниигата (Япония). 56% местных жителей высказались против планов компании TEPCO начать использование МОКС-топлива на АЭС “Касивадзаки-Карива”. 1 июня президент TEPCO Нобуя Минами заявил об отказе компании от решения начать в июне использование на АЭС плутоний-содержащего топлива. BNFL рассчитывала поставлять MOX для нужд TEPCO, тем самым обеспечив себе мощный рынок сбыта.