– В прибалтийской республике Литва полицией были найдены – впрочем, только часть – урана, пропавшего в результате крупной кражи десять лет назад. Обнаруженные третьего апреля циркониевые цилиндры, в которых когда-то хранился уран, были закопаны в лесу неподалеку от атомной электростанции в Игналине.

За последние пять лет в ходе следствия было найдено еще 80 килограммов самого украденного урана — он был зарыт в полях около Вильнюса и Игналины. Однако еще 15 килограмм, которых было бы достаточно для изготовления «грязного» ядерного заряда, так и числятся пропавшими.

Как это ни удивительно, но подобная история вовсе не редкость. До сих пор неизвестно местонахождение более двух килограммов высокообогащенного урана, исчезнувших много лет назад с одного из экспериментальных реакторов бывшего Советского Союза.

В этой связи заслуживает внимания недавнее заявление американских властей о том, что, по словам одного из полевых командиров и члена верхушки Аль-Каиды, находящегося под арестом в США, его организации вполне по силам собрать небольшую, приводимую в действие обычным тротиловым взрывом бомбу с радиоактивной начинкой — так называемую «грязную» бомбу, которую легко тайно переправить через границу.

И уже в этом месяце Акрам Джураев, руководитель отрасли атомной энергетики Таджикистана, признался в интервью газете «Азия-Плюс», что с различных таджикских ядерных предприятий пропало семь высокорадиоактивных источников радиоизотопа цезий-137, которые представляют собой что-то вроде ядерных батареек. «Мы потеряли из виду эти радиоизотопные источники», —сказал газете Джураев.

Если хотя бы один из упомянутых потерянных источников радиации очутился в руках террористов, это был бы уже не первый случай, когда плохо охраняемые радиоактивные материалы, исчезающие с ядерных предприятий России и республик бывшего Советского Союза, попадают в распоряжение людей с плохими намерениями. Недавно такими людьми оказались чеченские бандиты, подложившие в один из московских парков контейнер, содержащий наполненный цезием-137 цилиндр рентгеновского аппарата, а потом сообщившие о контейнере российским СМИ.

В Мурманской же области десять лет назад неизвестный вор проник в дыру в заборе, окружавшем судоремонтный завод, перебил висячий замок на контейнере с ядерным топливом для подводных лодок и скрылся, похитив более 15 килограмм высокообогащенного урана. Как сообщила газета «Сан-Франциско Кроникл», ссылаясь на Михаила Кулика, руководившего следствием по этому инциденту, на территории верфи не работала охранная сигнализация, отсутствовало освещение и дежурила бабушка вохрушка. «У нас сейчас даже картошку, наверное, охраняют лучше, чем ядерные материалы», — сказал Кулик в интервью газете.

Действительно, как утверждают три ученых Стэнфордского университета в штате Калифорния, создавшие самую полную на сегодняшний день базу данных по нелегально перевозимым, пропавшим, похищенным или оставленным без присмотра источникам радиации, территория бывшего Советского Союза — не что иное, как просто супермаркет для начинающего террориста.

В картотеке основанной учеными базы данных по контрабанде, хищениям и утере источников радиации собраны сведения о примерно 850 инцидентах, произошедших за последние десять лет — начиная с радиоактивного мусора, беспечно выброшенного на помойку онкологической больницей, и заканчивая вывозимым контрабандистами из бывших советских республик плутонием и ураном, которые можно использовать для изготовления оружия.

Террористические акты 11 сентября ускорили создание проекта. Хотя большинство экспертов полагают, что хвастливые утверждения Осамы бен Ладена по поводу его ядерной боеспособности — не больше, чем блеф, стоит, по их мнению, прислушаться к заявлениям старшего полевого командира Аль-Каиды Абу Забайды о том, что их организация может соорудить «грязную» бомбу из радиоактивных материалов, которые нетрудно достать в различных клиниках, институтах и находящихся почти без присмотра хранилищах ядерных отходов как в России, так и в остальном мире.

Оснащенное обыкновенной взрывчаткой, такое устройство при детонации может распылить целое радиоактивное облако над подвергаемой теракту территорией, послужив террористам оружием не столько массового уничтожения, сколько массовых беспорядков и истерии.

Но не только в бывшем Советском Союзе радиоактивные материалы доступны любому прохожему. Пропажи радиоактивных материалов — обычное дело и в самих Соединенных Штатах.

«В пределах Соединенных Штатов радиоактивные материалы исчезают практически почти каждый день. Почти каждый день. А ведь степень контроля за ними в США — одна из самых высоких в мире», — сказал в телефонном интервью с «Беллоной» проживающий в Австрии физик-ядерщик Фриц Стайнхаузлер, который был идейным вдохновителем проекта создания базы данных в Стэнфорде, работая в университете по преподавательскому контракту. По его словам, специальный список, составляемый американской Комиссией по ядерному надзору (Nuclear Regulatory Commission, NRC), ежегодно насчитывает около 200 украденных, потерянных или заброшенных на территории США источников радиации.

Однако, сказал Стайнхаузлер, если учесть некую небрежность России в отношении надзора и учета радиоактивных объектов, ежегодное количество украденных или потерянных в России радиоактивных материалов «не поддается точной оценке, но явно превосходит» статистику, зарегистрированную Комиссией по ядерному надзору.

Многие страны, проходящие по Стэнфордской картотеке, либо вообще не имеют системы централизованного учета радиоактивных материалов, либо, как Россия, зачастую годами не пополняют свои списки учета, что создает определенные трудности в поиске потерянных источников радиации.

Уроженка Казахстана Людмила Зайцева занимается в Стэнфорде изучением различных баз данных, правительственных документов, технических отчетов и газетных статей, отслеживая случаи, связанные с пропавшими радиоактивными материалами, и проверяя, насколько информация соответствует действительности. Затем она вносит полученные сведения в Стэнфордскую базу данных, распределяя их по трем категориям в зависимости от степени их достоверности.

Самая высокая степень достоверности закрепляется за случаями потери или контрабанды радиоактивных материалов, информация о которых поступает от правительств государств в Международное Агентство Атомной Энергетики (МАГАТЭ). У Стэнфордской базы данных, однако, имеется перед МАГАТЭ определенное преимущество: в ней также учитываются и такие инциденты, о которых правительства неохотно сообщают в официальном порядке, что особенно важно в отношении России.

Средний уровень вероятности Зайцева закрепляет за информацией, сообщаемой в газетных и прочих репортажах, в которых сведения по поводу потерянных или украденных источников радиации комментируются представителями правоохранительных органов, но не получают официального подтверждения от правительств упомянутых в репортажах стран. В случае России, подобные комментарии часто поступают от Министерства Чрезвычайных Ситуаций. К самой низкой степени вероятности относятся статьи и репортажи, содержащие технические описания пропавших или похищенных радиоактивных приборов, но не включающие официальных комментариев.

Кроме того, полученные данные сортируются по виду пропавших радиоактивных материалов, по типу инцидента, по характеру преступления, если была совершена кража, в зависимости от предполагаемого места переправки украденного и возможного его использования.

Зайцева оценивает ситуацию так: система учета, уровень охраны и возможности расследования и предотвращения нелегальной перевозки радиоактивных материалов через границу настолько неэффективны и в бывшем Советском Союзе, и в других странах, что в базу данных, скорее всего, попадает только часть всех инцидентов, случающихся в той или иной точке земного шара каждый день. Около 650 случаев, проверенных ею к сегодняшнему дню, связаны с контрабандой радиоактивных материалов.

«В настоящее время правоохранительные органы перехватывают всего лишь примерно от десяти до тридцати процентов прочей контрабанды [такой как наркотики, нелегальные иммигранты или обычные виды оружия]», — сказала Зайцева в телефонном разговоре с Калифорнией.

«Исходя из этой статистики, мы можем предположить, что то количество [радиоактивных материалов], которое сейчас разыскивается как пропавшее или украденное, составляет, видимо, от десяти до тридцати процентов из того, что исчезло на самом деле. Если о какой-то пропаже не сообщается, значит мы об этом просто не узнаем».



Приводимые Зайцевой данные о перехватываемых попытках контрабанды радиоактивных материалов из России, Казахстана и других бывших советских республик заставляют ужаснуться — настолько они не соответствуют статистике, заявляемой официальными органами, которые утверждают, что ими пресекается 60-70 процентов всех случаев нелегального вывоза радиоактивных материалов из этих стран. По оценкам Зайцевой, ситуация складывается как раз обратная: 60-70 процентов контрабандных материалов, вывозимых из этих государств, спокойно покидают границы.

Впрочем, некоторые страны не любят широко распространяться о собственных промахах. Представитель МАГАТЭ сообщил «Беллоне», что за последние десять лет агентством было документально зафиксировано 18 случаев нелегальной переправки небольших партий плутония и обогащенного урана. Практически все попытки вывоза произошли на территории бывшего Советского Союза, однако, каждый раз контрабанда была перехвачена властями. По словам сотрудника МАГАТЭ, в учетных записях предприятий, с которых исчезали задержанные позже материалы, не было отмечено ни одной пропажи.

Пока что только одна страна предоставила Стэнфордской базе данных полный отчет о своих пропавших, украденных или найденных ядерных материалах, хотя исследователи пожелали умолчать, какая именно. Они добавили, однако, что этой страной не была ни Россия, ни Соединенные Штаты.

По оценкам большинства экспертов, общее количество накопившегося на сегодняшний день в мире плутония и высокообогащенного — читай, оружейного — урана исчисляется сотнями тысяч тонн. Для изготовления же небольшой ядерной бомбы требуется менее чем 25 килограмм высокообогащенного урана, или пита плутония, которая помещается на ладони.

«Те, кому необходимо раздобыть ядерные материалы, могут пойти и взять их в любом месте, где их легче всего украсть, или купить их у любого желающего их продать», — сказал «Беллоне» по телефону из Калифорнии Джордж Банн, в прошлом член американской комиссии по переговорам о контроле над вооружениями, а теперь преподаватель Стэнфордского университета и третий участник группы разработчиков проекта базы данных.

Но если и есть слабые ростки надежды на безопасный исход, они прячутся в обычной глупости и неосведомленности тех, кто чаще всего крадет радиоактивные материалы.

«Большинство тех, кто ворует или покупает радиоактивные материалы — обыкновенные уголовники, для которых важно только то, что украденное ими представляет какую-то ценность», — сказал Банн.

Действительно, согласно Банну, большая часть перехваченных контрабандных радиоактивных материалов не годится для изготовления оружия. Какое-то количество подпольно продаваемого плутония, по словам Стайнхаузлера, добывается из микроскопических элементов, входящих в состав бытовых детекторов дыма, распространенных в западных домах. Кроме того, с потенциально применимыми в вооружениях ядерными материалами в состоянии справиться только высококвалифицированный преступник, умеющий собирать бомбы, а неумелый вор-любитель получит серьезную, а то и смертельную, дозу радиации.

Тем не менее, с 1991 года, когда развалился Советский Союз, правоохранительными органами было изъято более 40 килограммов неучтенного российского урана и плутония. Только одни Соединенные Штаты выделили за последние десять лет больше миллиарда долларов на такие программы, как акт о Совместном сокращении угрозы (CTR), с целью помочь повысить надежность ядерных предприятий и хранилищ в России, укрепляя их безопасность, устанавливая системы охранной сигнализации, окружая места ядерных хранилищ прочными заграждениями. Однако большого прогресса здесь не наблюдается, и пока что безопасность обеспечена в отношении только трети всех ядерных хранилищ бывшего СССР.

Отдельный риск представляют российские физики-ядерщики и сотрудники атомных электростанций, работающие на мизерных ставках в закрытых ядерных городках. Они, составлявшие когда-то гордость советского военно-промышленного комплекса, получают теперь нищенскую зарплату, имея при этом в своем распоряжении материалы и опыт стоимостью в миллионы.

Этот особый, присущий только российской системе ядерной безопасности, риск стал устрашающе очевидным в 1998 году, когда один из руководящих чинов челябинской милиции раскрыл общественности информацию о том, что на одной из закрытых ядерных территорий области — на какой именно, впрочем, так и осталось неизвестным — разрабатывалась целая операция по хищению более 20 килограмм оружейного урана.

«Там сложилась особо опасная ситуация, поскольку, скорее всего, кража готовилась людьми, которые сами работали на этом ядерном предприятии … и потом, это очень большое количество ядерного материала», — сказала Зайцева.

«[Российские власти], разумеется, не хотели, чтобы общественность в стране, да и во всем мире, узнала об этом и разгласивший этот факт милицейский чиновник получил за это выговор», — добавила Зайцева. — «Хотя общественность имеет бесспорное право знать о таких вещах».

Притом, что в последнее время официальные органы России и Европы сообщают о снижении количества изымаемых правоохранительными органами ядерных материалов и уменьшении попыток их хищения, преступники, по мнению Банна, возможно, просто набираются опыта и перенаправляют свои каналы сбыта в сторону Ближнего Востока и Центральной Азии, где границы полны потайных лазеек и риск обнаружения контрабанды менее вероятен, чем на давно проложенных маршрутах через Германию.

О том, что состояние ядерных материалов на территории России остается ненадежным, предупреждает и ЦРУ в составленном недавно секретном отчете. Один из упомянутых в нем примеров такой уязвимости рассказывает об инциденте в прошлом году, когда американские исследователи обнаружили ворота в заборе вокруг одного из ядерных хранилищ открытыми и при полном отсутствии охраны. Читавший отчет участник проекта Стэнфордской базы данных Стайнхаузлер предпочел не раскрывать названия хранилища.

Выводы, сделанные ЦРУ, были наглядно подтверждены депутатом Государственной Думы Сергеем Митрохиным, который, в сопровождении трех телевизионных журналистов и двух активистов «Гринписа», спокойно вошел на территорию одного из сибирских хранилищ ядерных отходов через дыру в заграждении размером два на два метра. Митрохин и его спутники проследовали хорошо протоптанной тропой прямо в здание хранилища, где они снялись на телекамеру на фоне трех тысяч тонн высокорадиоактивного отработанного ядерного топлива. «Охранники несколько раз проезжали мимо нас, мы прошли мимо их сторожевой будки, [но на нас никто не обратил внимания]», — рассказал Митрохин в феврале на пресс-конференции в Москве.

Как говорит Стайнхаузлер, узнать, какое количество радиоактивных отходов и материалов на самом деле находится в России, практически невозможно, хотя Министерство по атомной энергии РФ и экологические организации сходятся на цифре в 14 тыс. тонн только отработанного ядерного топлива.

«В советские времена отходы регистрировали, консервировали, а потом забывали о них», — сказал Стайнхаузлер по телефону из Австрии. «Но пломбы на многих контейнерах легко снимаются, и если кто-то выкрал содержимое много лет назад, вполне может быть, что охрана до сих пор стережет пустой контейнер».

Даже если не учитывать опасности ядерного терроризма, каталог Стэнфордской базы данных насчитывает достаточно примеров брошенных источников радиации в России и по всему миру, чтобы экологи забили тревогу.

В прошлом декабре, в бывшей советской республике Грузия, международная группа исследователей прочесывала поля и леса на земле и с воздуха в поисках небольших радиоизотопных электрогенераторов, наполненных стронцием-90. Поисковая операция была назначена после того, как на две из брошенных стронциевых батарей случайно набрели в лесу три местных дровосека. Последние батареи, как сообщила российская пресса, были найдены и вывезены на прошлой неделе, но лесорубы до сих пор лежат в больнице с тяжелой формой лучевой болезни.

Еще десятки подобных забытых радиоактивных батарей разбросаны в арктическом районе побережья Чукотки. Вот что говорят документы российского правительства, процитированные недавно газетой «Вашингтон Пост»: «Радиоизотопные электрогенераторы размещены на открытой территории, их хорошо видно с моря, и специалисты обследуют их не чаще, чем один раз в год (за последние несколько лет специалисты не приезжали вообще)».

Согласно вебсайту института международных исследований Стэнфордского университета, несчастные случаи, связанные с брошенными источниками радиации, происходят повсеместно и в изобилии.

Возьмите, к примеру, происшествие в 1987 году в бразильском городке, где сборщики мусора, промышлявшие сбытом утиля, нашли в заброшенной онкологической больнице, внутри рентгенотерапевтического аппарата, небольшую жестяную коробку и продали ее в лавку местного старьевщика. Открыв коробку, старьевщик обнаружил, что она наполнена светящимися голубыми гранулами.

Новости о странном веществе распространились по городку, жители были в восторге от находки. Как описывает события вебсайт, дети обмазывали им лица, чтобы украсить себя для дискотеки, а один мужчина натер голубыми гранулами свой пенис, думая, что это поможет ему лучше проявить свой сексуальный темперамент.

Светящиеся голубые гранулы оказались цезием-137. Как выяснилось из обследования на радиоактивное заражение, из 100 тысяч жителей, согласно вебсайту, 249 человек получили разные дозы облучения, и еще четыре человека скончалось.

«Усилия, затрачиваемые на обеспечение безопасности и учет при хранении пусть даже нескольких килограммов расщепляющихся материалов, должны быть даже серьезнее, чем те усилия, которые мы прилагаем к защите хранилищ с валютой, золотом или бриллиантами стоимостью в миллионы долларов», — утверждает один из организаторов Стэнфордской базы данных Банн в недавно написанной научной статье, цитаты из которой опубликовала газета «Сан-Франциско Кроникл». «Очевидно, что на сегодняшний день во многих странах на многих ядерных предприятиях и хранилищах дело обстоит совсем не так. Однако никаких сомнений не должно вызывать то, что основные составляющие ядерных вооружений должны охраняться почти с такой же строгостью, с какой мы охраняем и само ядерное оружие».